— Мари, Лоранс, — осторожно спросила она, — а где сейчас Киона? Вы видели, как она уходила, как вышла из детской?
— Да, — ответила Лоранс, — она пошла за Мукки, когда он побежал предупредить тебя. Через эту дверь.
— Ну хорошо, об этом мы поговорим позже, — вздохнула Эрмин в еще большей растерянности. — Пойдемте-ка, а то оладьи остынут. И ни слова дедушке и бабушке. Я сама расскажу им про Киону после полдника.
Вся семья собралась за столом, накрытым возле елки. Но, узнав о случившемся, Жослин нахмурился. Он пронзил испепеляющим взглядом несчастного Мукки.
— А вот и Шарлотта! — объявила Лора. — Если тебе не терпится поговорить с ней, идите в кухню. Я просила ее принести кленовый сироп. Мирей снова забыла его подать. Я займусь детьми, они как будто не настроены шалить.
Эрмин поняла намек и широкой улыбкой поблагодарила мать. По крайней мере, Лора прилагала усилия. Она, видимо, догадывалась, что Эрмин хочется поскорее узнать новости о Тале и Кионе. Впрочем, Шарлотта тоже поджидала подругу.
— Ну ты и копуша! — начала с порога упрекать ее Эрмин. — Уезжаешь ни свет ни заря, а заставляешь ждать себя и волноваться до самого вечера. Уже темно, Шарлотта! В самом деле, это слишком…
— Прости меня, Мимин! — сказала девушка смущенно. — Симон пригласил меня в ресторан, потом мы немного погуляли вокруг церкви Сен-Жан-де-Бребёф. Было очень холодно, но небо совсем светлое. Все равно часам к трем я совершенно закоченела, и мы выпили кофе в городе. Я была так счастлива! Как давно я мечтала о таком!
Сияющее лицо Шарлотты свидетельствовало об обретенном ею счастье.
— Мимин, — выдохнула она, — Симон хочет обручиться со мной, весной или еще раньше!
— Ну надо же! — пробурчала Мирей. — По крайней мере, нашелся один, кто не боится признаться в любви.
Но Эрмин была не в состоянии радоваться.
— Поздравляю тебя! Ведь ты всегда этого хотела! Но я не за этим посылала тебя в Роберваль. Мне нужно было узнать другое. Как там Тала и Киона?
— Я выполнила все, что ты просила, Мимин. У девочки есть украшенная елка, а у Талы — все необходимое для жизни. Я купила муки, сала и молока.
— Ты могла бы позвонить с почты! В следующий раз не забудь об этом! — грозно приказала молодая женщина.
— Тогда в следующий раз поедешь туда сама, — парировала обиженная до глубины души Шарлотта. — Все время мне выговаривают, будто я несмышленыш… Мне обидно это терпеть…
Экономка схватила эмалированную поварешку и стала колотить ею по железной крышке кастрюли. Звук напоминал удары в гонг.
— Милые девицы, прочь из моей кухни, у меня от вас голова гудит, — закричала она, — будете выяснять отношения на сытый желудок. Горячие оладьи Мирей требуют, чтобы их уважали!
Эрмин вышла первой, Шарлотта за ней. Через час они уже помирились. Для этого потребовалось несколько дружелюбных реплик, которыми они обменялись после полдника, взаимных извинений при мерцающем свете елки.
— Прости, что я говорила с тобой в таком тоне, — признала Эрмин, — я была на нервах. Вечером в моей комнате я объясню тебе почему. Как я за тебя рада! Симон будет хорошим мужем и, думаю, сможет сделать тебя счастливой.
Шарлотта начала доверительно:
— Мне ужасно стыдно, Мимин! Я должна была позвонить тебе, ты совершенно права. Но это были самые лучшие часы моей жизни. У меня просто крылья выросли, я чувствовала себя красавицей и забыла обо всем на свете… Мы с Симоном никогда еще не были по-настоящему вдвоем. Он такой внимательный, смешливый, милый! Я люблю его еще больше!
Жослин так и не остыл. Он прочитал суровый выговор Мукки, угрожая наказанием. Маленький Луи бросился на выручку своему племяннику, который был старше его на два года. Это уже служило поводом для шуток, поскольку не часто случается, чтобы дядя был моложе своего племянника.
— Папа, — неожиданно заявил мальчуган, — тогда меня тоже надо наказать. Это я показал Мукки, где мама прячет револьвер. Это нечестно!
Жослин очень баловал своего сына.
— Ты ни в чем не виноват, Луи, не вмешивайся.
— А вот тут ты дал маху, Жослин, — возмутилась Лора. — Если Луи показал Мукки место, где я прячу оружие, он поступил плохо. Прежде всего это говорит о том, что он роется в наших вещах и подглядывает за нами. Это очень гадкие качества — любопытство и болтливость! Добавим еще и глупость, поскольку эти два хулигана должны были понимать, насколько все это опасно. Предлагаю отобрать у них шарики или отправить их спать без ужина.
Мадлен тихо вскрикнула. Она собиралась броситься на защиту детей, но Эрмин знаком велела ей молчать.
— Я полностью согласна с мамой, — заявила она. — И пусть идут в кровать немедленно. Полдник был такой сытный, что от голода они не умрут. И чтобы никаких больше глупостей. Я приду поцеловать вас перед сном. Мадлен, уведи их и не спускай с них глаз.
По-прежнему в полной растерянности, молодая индианка шепотом согласилась. Она повела Мукки и Луи в коридор. Лоранс и Мари совсем съежились от страха, что их тоже уложат в кровать. Но поскольку взрослые не обращали на них внимания, они успокоились.
Шарлотта пошла в свою комнату переодеться, напевая припев песенки «У светлого ручья»: «Говорите мне про любовь, эти речи — моя услада…»
— Наша мадемуазель на редкость весела! — заметила Лора.
— Симон объяснился ей в любви, — сообщила Эрмин. — Она ждала этого Бог знает сколько времени. Надеюсь, война им не помешает.
— Если бы я хотел быть адвокатом дьявола, — перебил Жослин, — я бы возразил, что как раз наоборот. Шарлотта очень скоро пойдет под венец, потому что Симон Маруа не намерен идти в армию.