Сиротка. Дыхание ветра - Страница 203

203

Когда все началось, он не смог действовать, без раздумий подчиняясь приказам. Это случилось ранним сентябрьским утром. Реку заволокло плотным туманом, скрывшим и кромку елового леса. Почти все обитатели лагеря — немцы, англичане и квебекцы — сидели за завтраком, который, как обычно, состоял из кофе и пресных галет.

Гамелен, Тошан и еще один солдат стояли на вахте, они были вооружены. Вдруг с порога одного из бараков кто-то крикнул:

— Там! Стреляйте!

Заключенный, ловя ртом воздух, бежал под спасительную сень деревьев, пригнувшись, чтобы не угодить под пули. Тошан с его орлиным зрением, обостренным интуицией, по худощавой фигуре, особенной форме головы и манере двигаться, узнал юного Хайнера.

Гамелен тотчас поднял винтовку.

— Нет, опусти! — сердито крикнул Метис. — Нельзя стрелять в спину!

Другой солдат помедлил, колеблясь. Затягивая время, он бросил окурок и растоптал его.

— Не могу поверить, — проворчал Гамелен. — Вы просто тряпки! Этот тип сбегает из лагеря…

Он хотел открыть огонь, но Тошан заставил его опустить оружие.

— Сжалься над ним. Все равно он далеко не уйдет, даже если его не найдут, здешняя зима его прикончит.

В темных глазах Гамелена сверкнул неистовый гнев. Он плюнул.

— Кретин несчастный! Не рассчитывай, что я стану покрывать твой поступок. Я донесу капралу, что ты помешал мне выстрелить в сбежавшего боша.

— Да говори все, что хочешь! Я не стану исполнять обязанности палача.

Их соперничество вновь ожило. Когда-то давно они столкнулись на льду озера Сен-Жан в сумасшедшей гонке на собачьих упряжках, где каждый делал ставку на свою сноровку. Тогда выиграл Метис. В этот раз он вновь одержал победу, но оценить это было некому.

Четверть часа спустя Тошана вызвали к капралу. Должно быть, он был весьма красноречив — дар, унаследованный от матери, — поскольку вместо порицания получил задание поймать беглеца и незамедлительно доставить его в лагерь. При этом к нему предусмотрительно приставили солдата-англичанина. Со свирепой усмешкой на губах Тошан углубился в лесную чащу, протаптывая путь по земле, где на его глазах рождалось и умирало столько его соплеменников.

Валь-Жальбер, суббота, 26 октября 1940 г.

Эрмин прибыла в Валь-Жальбер, как и каждую субботу по возвращении в Роберваль. Облокотившись на подоконник в гостиной, она любовалась багряной листвой кленов на окрестных холмах. Ели на пурпурно-золотом фоне казались еще более темными.

— Лето не желает умирать, — заметила она. — Хочется, чтобы эти краски не менялись. Господи, я так страшусь предстоящей зимы.

Сидевшая за маленьким столиком Лора вышивала скатерть. После бессонной ночи ей пришлось нацепить очки, и это выводило ее из себя.

— Дорогая, но в этих краях прекрасное бабье лето, — ответила она, помолчав. — Впрочем, что толку мечтать, сейчас осень, и погода может со дня на день перемениться. Ночные заморозки, злой ветер с севера, и листья опадут, а потом придет зима.

— Вот типично женские рассуждения, — запротестовал Жослин. — Напротив, нам следует желать, чтобы поскорее наступила зима. Я жду не дождусь, чтобы лед сковал залив Святого Лаврентия. Это положит конец нависшей угрозе. Я озадачен тем, какой оборот принимают события. Множатся атаки вражеских подлодок против наших торговых кораблей, снабжающих Европу. Наша авиация порой накрывает какую-нибудь немецкую субмарину, но невозможно прикрывать с воздуха все суда. Двадцать два судна из тридцати четырех получили пробоины! Просто побоище. А Гитлер бомбит английские города, не заботясь о мирных жителях. Если бы я был лет на десять моложе, то завтра же записался бы в армию.

Эрмин вздохнула, оставив отца перечислять свои доводы.

В конце сентября она покинула дом на берегу Перибонки, тщетно прождав там Тошана. Лора посоветовала ей позвонить в Цитадель и навести там справки, но она отказалась сделать это без всяких объяснений. Она верила, что ее муж все еще на задании, и, так как он просил ее держать язык за зубами, боялась допустить оплошность.

«Мне так одиноко, несмотря на участливость родителей, нежность детей и дружбу Мадлен! — с сожалением подумала она. — Я пытаюсь скрыть это, но я и правда страшно боюсь, что Тошан не вернется».

С верхнего этажа донеслись взрывы смеха, будто в противовес ее печальным мыслям. Мукки и сестры играли с Луи. Ребятишки вовсю развлекались в этот приезд, поскольку Эрмин собиралась пробыть в Валь-Жальбере до утра понедельника.

— Отчего ты не взяла с собой кормилицу? Там, наверху стоит такой галдеж!

— Мама, Мадлен осталась в Робервале на случай, если вернется Тошан. Она тогда сразу предупредит меня. И потом, она тоже нуждается в отдыхе. Вспомни, что Луи проводит у нас всю неделю, чтобы посещать школу. А четверо детей на руках — это не всегда праздник.

— Но Киона больше не ходит школу, — заметил Жослин. — Очень жаль, ведь у нее отличные способности к учебе.

Имя девочки, прозвучавшее в гостиной, раздражающе подействовало на Лору и расстроило Эрмин.

— Я не видела ее с июня, — сказала она отцу. — Ни разу. Ее двоюродный брат Шоган регулярно сообщает мне новости. И если это тебя интересует, то Киона счастлива. Она вновь облачилась в одежды из оленьей кожи и целыми днями играет с ребятишками тетушки Аранк. Она свободно разгуливает по лесу и усваивает, на мой взгляд, самое важное.

— Что же именно? — с насмешкой осведомилась Лора.

— Уважение к другому — будь то животное, цветок или человеческое существо! Да, я горжусь, что Тала наставляет ее по части верований предков, а также внушает ей любовь к жизни…

203