Сиротка. Дыхание ветра - Страница 186

186

— Придется еще подождать, — сообщила она.

— Мама очень страдает? — спросил Эдмон.

Эрмин посмотрела на него с нежной улыбкой. Из всех трех сыновей Маруа Эдмон был самым нежным и любящим. Его долго звали «маленький Эд», потом — просто Эд, он обожал свою мать и по-братски относился к Эрмин, которая много занималась им, когда он был ребенком.

— Не буду тебе врать, — сказала она, — боли очень сильные, но это хороший знак.

Едва она произнесла эти слова, как дом огласился пронзительным криком, перешедшим в жалобный вопль. Лора налила себе кофе. Жослин взял ее за руку, будто желая подбодрить.

— Сколько нужно мужества женщинам, чтобы вытерпеть такое, — сказал он с горечью.

В ответ никто не произнес ни слова. В кухне повисла тишина, поскольку каждый погрузился в свои мысли. Снова раздался крик, потом еще. Так продолжалось час.

— Уже почти четыре часа дня, — сказал Жозеф. — Бедняжка Бетти… У нее и силы-то, наверное, на исходе.

Вопрос мадам Бабен прозвучал как эхо.

— Кто-нибудь из женщин может сюда подняться? И месье Маруа тоже…

Жозеф бросился в спальню, Лора — за ним. Повитуха встретила их на площадке, и руки у нее были в крови.

— Кто-нибудь должен подержать ее, мне придется наложить щипцы! И стоило бы предупредить доктора Брассара. Месье, мне очень жаль, но я не уверена, что ваш ребенок выживет.

— А Бетти? — закричал Жозеф. — Как она?

— Она почти без сил, поэтому я и приняла такое решение, — оборвала его мадам Бабен.

Жозеф бросился к своей жене, которая бросила на него умоляющий взгляд. Она часто и отрывисто дышала, смертельная бледность заливала ее потное лицо.

— Жо, мне так больно! — прошептала она. — Подойди, прошу тебя, возьми меня за руку!

— Бетти, моя Бетти, мужайся! У тебя все получится. Я с тобой, не бойся.

Повитуха взяла щипцы, бросив на них недоверчивый взгляд. Она не любила пользоваться этим инструментом, щипцы могли оказаться опасными, если наложить их неправильно.

— Мадам Маруа, держитесь! — строго произнесла она. — Кричите, сколько хотите, но я должна извлечь ребенка.

Лора, стоявшая в стороне от кровати, старалась не смотреть на распростертое на ней тело Бетти. По кровавым пятнам на простынях и на бедрах женщины она поняла, что Маргарита Бабен уже разрезала ей промежность, чтобы облегчить прохождение ребенка. «Спасибо тебе, Господи, что ты позволил мне избежать этого! — думала она. — Ни с Эрмин, ни с Луи мне не пришлось пережить подобное».

Она не вспоминала, как проходили у нее еще одни роды, когда на свет появился Жорж, отцом которого был Фрэнк Шарлебуа. Ребенок не выжил, и Лора предпочитала не вспоминать печальный эпизод из своего прошлого, который тянул за собой тягостные мысли о тех годах, когда она страдала потерей памяти.

— О нет! Нет! — заволновалась Бетти. — Мне слишком больно! Нет!

Из груди несчастной вырвался ужасный предсмертный крик. Те, кто находился на лестнице, застыли от ужаса.

Мари, игравшая с Луи в гостиной Шарденов, услышав его, заткнула уши. Шарлотта вздрогнула.

— Это кричит мама! — проговорила девочка с расширенными от ужаса глазами.

К ней подбежала Мирей, обняла малышку и начала ее утешать.

— Крошка моя, ничего не бойся! — говорила она с наигранной веселостью. — Сегодня вечером у тебя будет маленький братик или сестричка. А женщины всегда кричат.

— Ну конечно же, — подхватила Шарлотта, которая уже представляла себе самое худшее.

— А мне можно пойти к маме? — расплакавшись, спросила Мари.

— Не сейчас, — проговорила экономка. — Смотри, кто к нам идет!

Эрмин стремительно прошла в кабинет, чтобы позвонить. Она говорила отрывисто, что выдавало ее паническое состояние. Шарлотта зашла в кабинет спросить, как дела.

— Что-то не так? — почти шепотом спросила она.

— Да! — прошептала в ответ молодая женщина. — Пуповина трижды обернулась вокруг шеи ребенка. Он родился мертвым. Мама при этом присутствовала и чуть не потеряла сознание. Кровотечение не могут остановить. Доктор сейчас приедет. Слава Богу, в это время года можно легко проехать. Я боюсь, Шарлотта… Мадам Бабен настаивает, чтобы доктор предупредил священника.

Мари все слышала, стоя в коридоре. Она убежала от Мирей, сказав экономке, что хочет в туалет. Сердце восьмилетней девочки колотилось так, что, казалось, вырвется из груди. Она бегом бросилась к своему дому.

* * *

В Робервале дети выходили со школьного двора. Увидев Мадлен, Киона тут же взяла ее за руку. Лоранс и Мари немного отстали, чтобы поболтать с Роз Кутюр, их общей лучшей подругой.

— Мадлен, — взмолилась девочка. — Отведи меня в церковь. Я знаю молитвы, те, которым ты меня научила. Я должна помолиться Богу белых!

— Но что с тобой, Киона? — удивилась кормилица. — Ты же даже на мессу не ходишь.

— Это очень важно, — настаивала девочка. — Если у тебя нет времени, позволь мне пойти туда одной.

— Эрмин не разрешила мне оставлять вас ни на минуту. Если ты думаешь, что это действительно важно, пойдем вместе. Но мне кажется, это просто каприз…

Золотистые зрачки Кионы впились в темные глаза молодой индианки. Во взгляде читалось такое горе, что кормилица тут же уступила.

— Хорошо, мы идем в церковь Нотр-Дам, — пообещала она. — Но сначала я возьму Мукки.

Уже через пять минут они входили под священные своды. В этот час в церкви никого не было.

Мадлен приходила сюда на воскресную мессу, но была счастлива вновь оказаться в этом месте, преисполненном благости, которая была ей столь дорога. Верила она истово, и для нее было огромной радостью вновь увидеть витражи: Иисус на кресте слева от алтаря и высокие медные подсвечники со свечами.

186